Вчерашняя гроза из-за резкого ночного похолодания переросла в снегопад. Еще несколько дней назад я ходила в легкой куртке, джинсах без колготок и кроссовках на босу ногу, а сегодня снова с сомнением посматриваю на пуховик.
Окна моего домика - огромные, занимают больше половины стены, но при этом матовые, "запотевшие". Я нахожусь в помещении безо всяких "видов на улицу", сюда проникает только свет.
Рано утром я просыпаюсь от того, что левое, не прислоненное к подушке ухо, замерзло. Тру его, переворачиваюсь и, лежа на спине, делаю пробный "горячий выдох". Пар виден - значит, снова похолодало, и снова по квартире буду ходить с грелкой в обнимку.
Свет за окном слева от меня поразительно белый и ровный, идущий словно бы не с неба, а отовсюду - значит, выпал снег. Не вылезая из кровати, зябко ежась, высовываю из-под теплого одеяла руку, хватаю оба свитера с подлокотника дивана, и засовываю их под одеяло, чтобы ткань немного согрелась. Все так же под одеялом одеваю их на себя, нахожу в себе силы встать и, напялив джинсы, иду в ванную - чистить зубы, умывать сонную физиономию со смешным следом от подушки на щеке, причесываться. Сегодня - первый день работы после каникул, но на улице такая тишь, что я слышу свое дыхание: дети не бегают, двери не хлопают, только где-то далеко лопата шёрхает о тротуар: чистят асфальт. Выхожу из ванной; пересекая комнату включаю компьютер и телевизор, щелкаю пультом от кондиционера, выставляя режим максимального обогрева, цапаю со стола кружку и, прикрыв дверь, выхожу в холл, а оттуда - на кухню, чтобы соорудить себе дешевенькое подобие кофе.
Тишина. И мне (что странно) совершенно не хочется ее нарушать никаким плеером и никакими разудалыми песнями. Вернувшись в холл, открываю дверь наружу - и тут же болезненно морщусь, щурю глаза - и все равно едва не слепну от этой арктической белизны. Пар поднимается от кофе, и, кажется, от всей моей кожи, и каждый мой выдох похож на выдох курильщика с тремя папиросами во рту. В двух свитерах, наблюдающая за снегом в полной тишине, я чувствую себя полярником, и мне кажется, что за воротами школы - многокилометровая снежная пустыня. Полярный день, небо цвета непрополосканных белых носков. Какие уроки английского могут быть у полярника? Какие вообще китайские дети могут быть в Арктике? "Никаких" - соглашается мир, и где-то далеко охранник, переговорив с начальством по телефону, закрывает ворота школы, открытые сегодня напрасно.
- С первым марта. - говорю я себе на родном русском; это так непривычно, что с крыши противоположного здания от удивления падает огромный сугроб и попадает прямо в мусорный контейнер.
А мне еще нужно куда-нибудь выдвориться, чтобы позавтракать. Пора готовить упряжку и верных лаек.